Прерванный полёт: Пора!

Конечно, на живых людях ставить опасные для жизни эксперименты бесчеловечно. А как быть, если другого пути установления истины просто нет? Ну, скажите, как можно проверить действие смертоносного яда? На мышах, что ли? А если на человеке потом случится сбой? И будете потом всю его оставшуюся жизнь лечить от слепоты, глухоты или полоумия. Так что эксперименты на людях в принципе неизбежны. Помниться, один врач проверял на себе действие вакцины, прежде привив заразу себе. Или другой случай: инженер встал под спроектированный и построенный им мост, когда поезд по нему пошёл. А что делать – истина требует жертв. И единственно, что в этой ситуации можно предпринять – это обеспечить чистоту и добровольность эксперимента. Чтобы в случае чего никаких обид и жалоб в прокуратуру не было. Как в случае с мостом или вакциной.

В связи с этим нужно отметить один немаловажный аспект. Вот, к примеру, конструктор встал под мост, а тот – провалился. Пострадает не только автор проекта, но и много другого народу. В том числе его родственники, что жили на его зарплату. Так что куча пострадавших – налицо. Но, с другой стороны, что там десяток-другой родни, если под откос может уйти состав пассажирского поезда с сотнями пассажиров? Вот и думают: как бы и эксперимент провести, и жертв иметь поменьше.

Свидетелями подобного эксперимента, который проводится в Туве, осуществляется на наших глазах, даже можно сказать, на нас самих, стали мы все. Суть его проста: проверить, сможет ли такой человек, как Кара-оол, управлять крошечной республикой, не принося народу массу неприятностей? Похоже, эксперимент близок к завершению. По крайней мере, по истечению четырехлетнего царствования кое-какие итоги подвести можно.

Для начала следует определиться, кто автор этого эксперимента, а кто – жертва. Внешне, вроде бы, похоже, что авторство принадлежит нашему замечательному земляку, который по дружбе услужил Кара-оолу воистину медвежью услугу, уговорив Путина подписать Указ о назначении премьером Тувы человека, не отличающегося ничем выдающимся. В смысле ума, трудолюбия, порядочности и т.п. И тут нельзя никак обойти стороной роль признанных на тот момент лидеров в республике – Ш.Ооржака и В.Оюна. Следует иметь в виду, что Ш.Кара-оол к 2007 году был больше известен как человек, покалечивший охранника боулинг-клуба Иванова, как брат осужденного за наркобизес Леонида Кара-оола, как кандидат в депутаты Госдумы, «добровольно» снявший свою кандидатуру в разгар выборной кампании в связи с низким рейтингом и как зампред Правительства Тувы. Которому Ооржак никогда ответственных дел не поручал, потому что тот не выделялся среди членов тогдашнего правительства мудростью, трудолюбием и порядочностью. Его просто «держал в запасе».

А ещё он был известен как отважный защитник Родины, активный «афганец», никогда в Афганистане и в других горячих точках не побывавший. И в этом смысле закоренелый хозяйственник Ооржак и очевидный политический лидер Оюн выглядели в сравнении с Кара-оолом гораздо более солидно и как минимум на голову-две выше.

Но премьером все-таки стал неприметный Кара-оол. Почему? Неужели лишь благодаря поддержке Шойгу? Вот тут-то и кроется «заковыка». В масштабах России Сергей Шойгу – величина. Не всегда положительная, но всё равно – личность известная. Но в Туве при Ооржаке он был всего лишь знаменитым земляком. Никакого влияния на внутриполитические процессы в республике не имел. Более того, всякий раз, когда он по нужде прибывал в Кызыл, земляки пытались его укусить каким-нибудь вопросом типа «какой он тувинец, если родного языка не знает?». Он всегда злился и даже огрызался, и было видно: переживал изрядно. Однако даже с учётом хороших личных отношений с Путиным он специалистом по Туве в Кремле не воспринимался. Там при принятии решений больше интересовались мнением сенаторов Пугачёва и Нарусовой, чем Шойгу. Тем не менее, выбор пал на Кара-оола. Почему?

Наверно, следует снова вернуться к главным политическим персонам того времени Ооржаку и Оюну. Первый уже, наверное, осознал, что его 16-летнее владычество заканчивается. И следует срочно думать о преемнике. В этом плане выбор был невелик: В.Оюн или Ш.Кара-оол. Один с положительным опытом работы в исполнительных и законодательных органах мог контрастировать с Ооржаком, чего тому, конечно же, не хотелось. А вот возможности Кара-оола Ооржак оценивал крайне скептически, имея опыт общения с ним, когда тот руководил Верховным Хуралом и числился в его замах в правительстве. Наверное, старик был уверен, что тот, получив верховную власть, не сумеет блеснуть мастерством государственной мудрости. И в отместку за своё поражение предложил его кандидатуру на своё место. Втайне надеясь, что затем народ станет вспоминать его добром и, чего в жизни не бывает, попросит его вернуться на трон, когда несостоятельность преемника как государственного деятеля и лидера нации станет для всех очевидной.

Ну а что же Оюн? Ведь это он обрушил рейтинг Ооржака и доказал Кремлю, что время его закончилось и пора менять власть! Его влияние на избранный парламент и население республики в то время даже переоценить было трудно. Не заметить этого федеральная власть не могла хотя бы потому, что это именно он выиграл выборы у Ооржака, «Единой России» и Кремля, а не Кара-оол. И вряд ли Москва желала нового обострения в республике и начала очередного этапа противостояния народа и власти из-за дележа кресла премьер-министра. Поэтому и было решено начать переговоры с безусловным лидером политической схватки. Которые, как известно, закончились согласием Оюна и его команды на назначение Кара-оола премьером Тувы.

Конечно, Шойгу и Суркову пришлось изрядно попотеть, чтобы уговорить бунтаря и народного героя Тувы согласиться передать невзрачному, никчёмному человечку власть, завоёванную им в открытой, тяжёлой политической борьбе. Ведь это означало передать ему часть народной любви, уважения и влияния, которые он добивался в опасной борьбе за политическое становление. Оюн – далеко не новичок в политической деятельности и достаточно искушённый в интригах человек. Он не мог не осознавать, что войти два раза в одну и ту же реку невозможно. И потому должен был понимать, что, если молодому, пока числящемуся в перспективных Кара-оолу удастся более-менее сносно управлять республикой, второго шанса на восхождение к вершине власти может и не быть, особенно учитывая известные всем личностные данные характера Кара-оола. Тем не менее, он пошёл на то, чтобы своими руками подвести Кара-оола к престолу и даже помог ему в нём поуютнее обустроиться. Почему? Из страха перед федералами, из уважения к Шойгу, Суркову и Путину, в связи с неготовностью самостоятельно нести бремя власти и ответственности за будущее республики и его народа? Может, ещё почему? Сейчас говорить об этом бессмысленно – вернуть события в март 2007 года невозможно. И принять другие решения – тоже. А вот выводы прагматичности его поступка в то время сделать можно.

Выше уже говорилось, что в возможность Кара-оола самостоятельно руководить республикой успешно никто, близко знавших его, никогда не верил. По крайней мере, вся его предыдущая деятельность поводов для такого оптимизма не давала. Знал обо всём этом и Оюн. Но после бесед с Сурковым и Шойгу он понял, что, скорее всего, работать ему спокойно не дадут, если он будет продолжать настаивать и, в конце концов, займёт кресло Главы республики, оставив на вторых ролях Кара-оола, который по-прежнему в их глазах будет числиться в «перспективных» и ждать своего часа. Потому-то и решил дать ему возможность проявить себя в полной мере. А жизнь сама покажет, насколько оправданны были надежды на «перспективного велеречивого» охотника за полномочиями. Таким образом, назначение Кара-оола премьером состоялось.

Конечно, даже при всём скепсисе отношения к новому руководителю невозможно было предположить, как катастрофично будут развиваться события дальше. Ни объявление правительством войны на уничтожение парламента, ни сфабрикованные в отношении него, его родственников и соратников уголовные дела, ни тотальное разграбление бюджета, ни полный развал народнохозяйственного комплекса республики с помощью понаехавших жуликов-гастарбайтеров и подготовка к передаче её суверенитета китайцам, ни повсеместное сращивание чиновничества с оргпреступностью и даже выдвижение «положенцев» на официальные должности в самом дурном сне Оюну присниться не могли. Но то, что случилось – уже случилось. И назад ничего не вернуть. А позитив, несмотря на чудовищные последствия четырёхлетнего правления, всё же есть. Как говорится, нет худа без добра. Заключаются оно в том, что хоть и большой ценой, но был развеян миф о неком «перспективном» молодом человеке с философским образованием, которому «по плечу вывести Туву из социально-экономического тупика». И развеял этот миф сам Кара-оол. Не какие-то там зловредные оппозиционеры, недоброжелатели и завистники, а он сам. Своими руками. Это – главный итог последних четырёх лет его правления.

Шериг-оолу Ооржаку от восхода до заката его политической карьеры история отмерила 16 лет. Шолбану Кара-оолу хватило четырёх. Помнится, когда он попытался избираться председателем правительства Тувы, он поддержал предложенный пиарщиками лозунг «ПОРА!». Тогда он оказался преждевременным – дряхлеющий Ооржак победил с большим отрывом и сохранил за собой полномочия на очередной пятилетний срок. Но лозунг неплохой. Похоже, сейчас он как никогда к месту. Только теперь уже относительно к самому Кара-оолу. Наверное, эксперимент с испытанием Кара-оола на перспективность пора заканчивать – результат получился вполне определённый и внятный. И не только для населения республики, но и для федерального Центра. Затягивать с ним накануне выборов в Госдуму нецелесообразно и даже опасно. В правительстве говорят, что замеры общественного мнения в республике показывают доверие к правительству Тувы на уровне 17%. «Независимые» исследования бичелдеевского института поднимают эту планку до 26%. На взгляд аналитиков, разница не столь существенная. Если на момент выборов партия воров и жуликов в сознании избирателей будет ассоциироваться с Кара-оолом и его командой, то больших процентов ей в республике не набрать. Так что вряд ли Кремль и далее будет медлить с принятием кадрового решения. Скорее всего, неудачный эксперимент будет прерван досрочно. А ведь, действительно, ПОРА!

До встречи.

Кондрат Пчёлкин