КАК ВЫБИВАЛИСЬ ПОКАЗАНИЯ-2

постыдные особенности национального правосудия

Итак, здравствуйте уважаемые читатели «Риска». Надеюсь, что многие из вас прочитали в одном из предыдущих номеров газеты начало этой статьи(№10 за 2009 г. – ред.). Тема, обсуждаемая в этих публикациях, весьма злободневна и актуальна для населения нашей маленькой республики, а, может, и за ее пределами. Не зря российский народ считает, что у нас не капитализм, а имитация капитализма; не буржуазия, а пародия на нее; не суд, а судилище.

Подумайте сами, запад отреагировал на кризис укреплением доллара и евро, удешевлением жилья, снижением процентных ставок кредитов (вплоть до нулевого процента) и падением стоимости товаров. А наш рубль упал, стоимость кредитов взлетела до небес, бензин подорожал почти на 10%. Западные капиталисты, чтоб окончательно не обанкротиться, прекратили выплаты бонусов, стали больше инвестировать в свою экономику. А наша буржуазия, так называемые олигархи, «капитаны бизнеса» или «бизнес-элита», строит себе, за счет тощего бюджета, роскошные особняки, шикарные дороги, покупают дорогие авто, спаивают население «озерной» водкой и унавоживают своих любовниц.

И вот, при первых серьезных ударах кризиса, обнаружилось, что люди, учившие нас последние два года культуре сморкаться и пользоваться туалетной бумагой – раскрыли свое звериное нутро и с остервенением накинулись на руководителя нижней палаты парламента, не дающего им возможности наживаться за счет разворовывания народных денег.

Но, пожалуй, самое большое разочарование – это наша доморощенная система правосудия. Особенно это ярко проявилось в Овюрском районном суде. Участвуя в этом кожууне в судебных процессах, постоянно ловлю себя на мысли, что время повернулось вспять и наступил 1937 год – начало советской инквизиции, уничтожившей миллионы невиновных людей.

Судите сами. Если на западе свидетель в суде заявляет, что его пытали полицейские – догадались, что было бы? А овюрский судья – как дневная сова, слеп и глух на преступления, совершаемые ментами. Но, не дай бог, кто-нибудь, даже психически больной, скажет, что вас якобы видел на месте преступления, то судья моментально преображается и становится похож на зоркого сокола-кречета. И не важно, знает ли свидетель собственную фамилию и отчество, ориентируется ли в пространстве и во времени, осознает ли смысл подписки об ответственности за дачу ложных свидетельских показаний – нет, самое главное, чтоб он ткнул в вашу сторону своим указательным пальцем и промычал что-то нечленораздельное. И все, суши сухари и отправляйся в лагеря лет на десять. Не верите? Судите сами.

Во время судебного процесса вызывается для дачи показаний совершеннолетний, но имеющий законного представителя, потерпевший. Согласно ч.2 ст.278 УПК РФ перед допросом председательствующий обязан установить личность потерпевшего, выяснить его отношение к подсудимому, разъяснить ему права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст.56 Кодекса, после чего потерпевший дает подписку, которая приобщается к протоколу судебного заседания. Однако, перед допросом наш уважаемый беспредельщик умышленно не устанавливает личность потерпевшего, не выясняет его отношение к подсудимым и не спрашивает, понял ли он свои права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст.56 УПК РФ.

Адвокаты, возмущенные неправомерными действиями судьи, что бедный паренек совершенно не знает своей фамилии, отчества, число, месяц и год своего рождения; что он совершенно не владеет русским языком; не знает, что такое время и его исчисление; не знает, в каком государстве, регионе, районе и населенном пункте он живет; не знает имени своей родной матери; не знает смысла уголовной ответственности за дачу ложных показаний; не может самостоятельно реализовать свои права и обязанности; не знает алфавит, не умеет читать, писать и считать.

После его допроса стороной защиты немедленно было заявлено ходатайство о назначении судебно-психиатрической экспертизы в отношении вышеуказанного потерпевшего, т.к. имелись все объективные предпосылки для полноценной проверки его психического состояния. Все стороны согласились, даже прокурор просил суд назначить эту экспертизу. Однако, представитель тувинской Фемиды, что-то пробурчав себе под нос, отказал в удовлетворении заявленного всеми сторонами ходатайства, мотивируя свой отказ тем, что ранее эта экспертиза уже проведена.

Но, стоит напомнить, что еще ранее, на втором судебном заседании, этот же судья своим определением исключил это же заключение судебно-психиатрической экспертизы из числа доказательств, как недопустимое доказательство. Иными словами, если судом первой инстанции уже был вынесен судебный вердикт об исключении недопустимого доказательства из числа доказательств – то, после оглашения приговора, правом отмены этого определения обладал бы только суд высшей инстанции. Заранее приношу свои извинения, но о правах уважаемого Верховного Суда я вынужден написать в прошедшем времени, т.к. герой нашего времени – самоуправно наделил сам себя этими правами. Ладно, как говорится, бог не выдаст – свинья не съест.

Итак, после неадекватного поступка уважаемого вельможи, защитники были вынуждены внимательно ознакомиться уже с самой досудебной процедурой назначения следователем этой злосчастной экспертизы, с ознакомлением потерпевшего с ее результатами и, наконец, с содержанием самого заключения судебных психиатров. Вот тут – то у всей адвокатской братии волосы встали дыбом. Оказывается, с постановлением следователя о назначении судебно-психиатрической экспертизы в отношении психически больного потерпевшего от 10 сентября 2008 года самого потерпевшего никто и никогда не знакомил.

Осмелюсь предположить, что бесправного и запуганного паренька просто взяли за шкирку и запихнули в кабинет судебных психиатров. После проведения так называемой экспертизы с ее результатами его тоже никто и никогда не знакомил. Об этом красноречиво доказывает протокол ознакомления с результатами судебно-психиатрической экспертизы от 17 сентября 2008 года, где отсутствует подпись самого потерпевшего. Далее отдельно хочу остановиться на самом содержании заключения судебно-психиатрической экспертизы от 16 сентября 2008 года за №314.

Перед комиссией, состоящей из трех психиатров, докладчиком выступила эксперт с фамилией, схожей с названием грозного оружия времен вермахта. Поэтому полагаю, что этот врач вряд ли знает тувинский язык. Скорее всего, доклад производился на федеральном государственном языке. Переводчика в составе комиссии не было. Напомню, что российским уголовным законодательством запрещено эксперту одновременно являться и переводчиком.

Учитывая, что испытуемый совершенно не знал языка, которым пользовались психиатры при проведении этой экспертизы и ему не были предоставлены услуги переводчика, то налицо факт нарушения требований ст.18 УПК РФ. При таких условиях нормальный судья обязан был удовлетворить ходатайства сторон о проведении полноценной судебно-психиатрической экспертизы. Но, по всей видимости, овюрский сокол полностью наплевал на требования российского уголовного законодательства. Посудите сами: один из защитников является русскоязычным, поэтому он непрерывно нуждается в услугах переводчика, т.к. судебный процесс ведется на тувинском языке. Однако, в качестве переводчика суд назначил... помощника судьи. Неужели в штате федерального суда не предусмотрена единица судебного переводчика? Интересно, а на свои деньги можно ли нанять надлежащего специалиста?

Представьте себе: участники судопроизводства длительное время подробнейшим образом излагают свои доводы на тувинском языке, а перевод русскоязычному адвокату осуществляется за пару минут. Как вы думаете, есть предпосылки ущемления прав стороны защиты и права подсудимых на получение полноценной юридической помощи? Вполне допускаю, что имеются основания так считать, причем объективные. Даже склоняюсь к мнению, что со мной согласится уважаемый Председатель Верховного Суда РТ!

И последнее, в предыдущей публикации говорилось о том, что 18 ноября 2008 года трое арестованных молодых сыновей предгорий Танды и прекрасной страны семи озер вместе с уголовным делом из ведомства прокурора кожууна были переданы под юрисдикцию федерального районного суда, то есть официально перестали числиться за структурой прокуратуры России. Об этом, кстати, в уголовном деле, на последнем листе 5 тома имеется справка, подписанная и.о. прокурора. Можно проверить. Однако, по неизвестной причине это уголовное дело вместе с тремя арестованными обвиняемыми попало под юрисдикцию федерального суда только 19 ноября 2008 года. Об этом в районном суде есть запись в журнале поступающих для рассмотрения уголовных дел и даже имеется оттиск судебного штампа. Тоже можно проверить.

По этому случаю возникает вопрос: целые сутки, т.е. 24 часа, за каким государственным учреждением России числилось уголовное дело с несчастными арестованными? Этот вопрос многократно задавался главному герою этой публикации, но вразумительного ответа так и не последовало. Может быть, уголовное дело с тремя арестованными целые сутки числилось за республикой Франция? В таком случае, стоит обратиться с этим вопросом к президенту Николя Саркози? Если так, это означает, что в России трое граждан арестованы «по понятиям».

Возможно, мировой финансовый кризис спровоцировал возвращение нашей республики в лихие 90-е годы, только в более цивилизованной форме – без стрельбы. Тогда что, старые карты – от «шестерок до тузов» – снова на столе? Выходит, захолустная «шестерка» беспредельничает под прикрытием столичного «туза»?!!! Как вы думаете, дамы и господа, «смотрящие и пацаны»?

Честь имею, Оюн Тандинский.