Подождём, пока добьёт?
Правоохранительные органы республики в начале марта этого года с гордостью рапортовали во всевозможные инстанции, докладывали во все СМИ, что «...впервые в истории органов внутренних дел Тувы было предотвращено заказное двойное убийство». Сомнительный успех. Почему? Николай Канзеров, которого «заказала» убить его жена Елена, считает именно так, да, это не успех правоохранительных органов, а печальное следствие их бездействия. И не только полиции, год назад ещё милиции, но и прокуратуры, судов и огромного множества чиновников, которые получают немаленькую зарплату, чтобы обслуживать гражданские интересы. Бездействие и равнодушие – вот страшная и неизлечимая болезнь правоохранителей и судей, чиновников и общества.
Николай Канзеров принёс в редакцию только небольшую часть документов, состоящую из переписки со всевозможными министерствами и ведомствами, из постановлений следователей, прокуроров и судей, судебно-медицинских и иных экспертиз, запросов и прошений, жалоб, заявлений и ходатайств. Это только малая часть, говорит Николай, всё с собой привезти невозможно – очень много томов, всё подшито в хронологическом порядке. Он спокоен, аккуратен и очень выдержан. Эти личные качества Николая, наверное, отмечали все официальные лица, которые с ним общались, от которых, в конечном счёте, зависело – быть заказному убийству или нет. Но так сложилось, что официальным лицам, в общем-то, не было ни холодно и ни жарко от той ситуации, которая складывалась у них на глазах, их нимало не беспокоила следственная волокита с первым уголовным делом.
Первое уголовное дело где-то затерялось. Оно тоже было возбуждено по покушению на убийство – тогда Елена сама пыталась задушить Николая, но его мать, заподозрив что-то неладное, зашла в комнату, где он уже лежал без сознания. В ноябре 2011 г. в №38 в нашей газете вышла первая небольшая статья «Житейская история», которая должна была иметь продолжение, но по некоторым причинам публикацию пришлось приостановить.
«К нам в редакцию пришёл мужчина, сказал, что у него осталась одна надежда на гласность и потому он не скрывает своего имени и хочет, чтобы о нём, Николае Михайловиче Канзерове, о той ситуации, в которой он сейчас находится, знали не по слухам, а от него самого. Всё, что он смог сделать по закону, он сделал, прошёлся по всем инстанциям, исписал гору бумаг на обращения прокурорам, различным инспекторам и начальникам вплоть до президента страны, из подозреваемого стал обвиняемым, получил судимость, и всё же верит, что наша газета сможет ему помочь найти правду, восстановить справедливость».
Через три месяца после первой статьи, в марте 2012 года, незавершённое убийство Елена решила всё-таки довести до конца. Сейчас она в СИЗО, следствие выясняет причины, допрашивает свидетелей. Но всего этого могло и не быть, если бы хоть кто-то из многочисленной армии просто чиновников и чиновников в погонах просто внимательно выслушал бы Николая, просто и честно исполнил бы свои функциональные обязанности.
«А история, в общем-то, незамысловатая. Приглянулся многодетной женщине односельчанин, непьющий, некурящий, ранее неженатый и, главное, очень смирный и хозяйственный. Женщина сделала всё, чтобы получить желанную отметку в паспорте и сменить фамилию предыдущего мужа на фамилию Канзерова. Она не давала проходу Николаю, подкарауливала его у дома, на улице, в конце концов, однажды пришла к нему домой и под каким-то благовидным предлогом осталась там ночевать. Вскоре она с детьми перебралась к Николаю в его добротный дом с прекрасным огромным садом и большим огородом» (№38, 2 ноября 2011 г.).
У Елены уже было трое детей от троих мужей, но Николай всех принял в свой дом, ко всем отнёсся с ответственностью, как родной отец переживал за всех. Елена родила ему ещё двух дочерей – Ксению и Яну. Односельчане под ходатайством в суд за Николая безо всякого сомнения и охотно ставили свои подписи, потому что видели, как он заботился обо всех детях без исключения, воспитывал их, содержал большое хозяйство. Ходатайство понадобилось после того, как Елена нашла себе другой объект воздыхания и лишила Николая родительских прав. Но не дети ей нужны были, а пособия на детей.
Третий ребёнок Елены, 8-летний Паша, инвалид, ему требуется специализированная школа, такая есть в Красноярском крае. Но мать нашла какой-то способ уговорить то ли чиновников Тандинского РайОно, то ли директора школы, но мальчик, не умеющий толком говорить, испытывающий большие трудности при физических нагрузках, учится в обычной школе. Николай так и не смог убедить жену – мальчику для обретения необходимейших жизненных навыков нужно специальное обучение. А всё очень просто, считает Николай, если Паша будет учиться в специализированном интернате, то мать не сможет полноправно пользоваться инвалидным пособием ребёнка.
Продолжение следует.
Ал. Монгуш